Самый лучший Горшечник!

Я хочу рассказать историю об одном удивительном Горшечнике, который лепил уникальные и неподражаемые сосуды. Многие хотели бы купить у Него это чудо-творение, но Мастер не продавал ни одно из своих произведений, чтобы взамен не предлагали. Но Он давал сосуды для пользования, на определенный промежуток времени, а потом, по возвращении, сосуды уже всегда были у Горшечника. Это нужно было видеть с какой самоотдачей Он работал над каждым кусочком глины, как детально изучал ее, и очень бережно обходился с ней. Кроме того, хочу отметить, что Он не боялся работы и не пренебрегал даже отнюдь не самым лучшим материалом, прекрасно зная наперед, что это будет стоить гораздо больших затрат сил, терпения и времени. Он не упускал возможности потрудиться ни над одним комочком глины. Да, иногда бывало и такое, что глина чрезвычайно долго находилась в состоянии твердости, тогда Мастеру приходилось прибегать к самым крайним способам придания мягкости и эластичности.

В одном из дальних углов хранилища глины, лежал небольшой, но очень твердый комочек глины, который все время думал, что он вряд ли сможет стать пригодным для работы и, что пытаться делать из него сосуд дело крайне безнадежное. Но в глубине души он все же мечтал стать прекрасным сосудом, чтобы потом быть для кого-то полезным и нужным, а не пылиться здесь, в укромном уголку полочки, где так темно, холодно и однообразно. И вот однажды его размышления прервались необычайно теплым прикосновением рук. Он содрогнулась то ли от неожиданности, то ли от этой, не ведомой ему раньше, теплоты. Казалось, что в этот момент даже сердце замерло, прислушиваясь к происходящему. Мастер аккуратно положил комочек глины на травку. Комочек прищурился от незнакомого ему света – мягкого, ласкового и такого чистого – солнечного света. Глина с сожалением и досадой подумала, что с ее стороны было глупо считать тот, еле пробивающийся сквозь щели хранилища, свет пределом возможного. Вот он истинный и ярчайший свет, приносящий столько радости и так нежно согревающий. В какую-то минуту глина даже допустила мысль, что такие солнечные ванны запросто могут сделать ее помягче и этим увеличить шансы когда-нибудь попасть в почетное употребление. Комочек закрыл глаза и с улыбкой представлял, как приятно будет вот так лежать на травке и просто становится мягче, лучше и качественнее. Ему все казалось таким простым и элементарным и он уже сам решил как все будет: "Ух ты, это же так просто! Не думал, что процесс преображения такой приятный! Странно, что некоторые стонут при подобных процедурах! Хм, наверняка во мне есть что-то лучшее, чем в остальных, поэтому и мое преображение будет сплошным удовольствием! Ах да, я всегда себя хорошо вел, будучи на полке хранения, думаю, все справедливо! В этот момент он задрал свой нос настолько высоко, что потерял равновесие и покатился по склону, перебирая кочки и в конечном итоге очутился прямо в центре лужи. "О-йо-йой, – возмутился комочек, – как здесь сыро, бр-р-р…" Комочек глины еще долго лежа в луже возмущался, пинался и не понимал почему он оказался в этой грязной и некомфортной луже. Еще ему хотелось, чтобы по первому же его зову прибежал на помощь Мастер, но нет, уже целый час никто не обращал на него внимания. И тогда он перестал создавать пену, понимая, что толку от этого мало, если он вообще есть в этом. Он лежал в грязи и каждой своей клеточкой чувствовал боль от ссадин, полученных при падении, еще ему было досадно и больно от осознания собственного ничтожества и беспомощности. Ощущать это стало невыносимым, и он заплакал. Горячие слезы текли маленькими ручейками, омывая его со всех сторон и делая чище и, как оказалось гораздо мягче. "Оу, кажется я становлюсь мягче"!  – с удивлением произнес комочек. Это несколько взбодрило нашего героя и пребывание в луже показалось ему даже полезным. В это время Мастер наблюдал за происходящим, но умышленно медлил и не доставал глину из лужи, так, как знал, что это послужит на благо ей, что это смягчит ее. По прошествии необходимой экспозиции, Горшечник решил извлечь глину, чтобы приступить ко второму этапу обработки. Бережно и осторожно Он взял комочек на руки, словно это был самый драгоценный камень мира и уже больше не отпускал от Себя. Глина была счастлива вновь очутиться в надежных руках Мастера, но все дальнейшие события не стали похожи на катание масла в сыре, как это представляла наивная. Горшечнику необходимо было мять глину руками, перетирать все уплотнения, извлекать все ненужное, счищать острые углы, полировать, чтобы сосуд стал гладким. Глина кричала: "Мне больно, мне больно…" Но все ее протесты, сопротивления, амбиции не сделали процедуру менее болезненной, но, казалось, только усугубляли ситуацию. И все же Мастер никогда не бросал в порыве глину на пол, не смотря на ее сопротивления, но вновь и вновь пытался вселить в нее веру в лучшее: "Потерпи, дорогая, осталось совсем немного! Я бы с удовольствием сделал из тебя сосуд другим путем, если бы это было возможно, но другого пути нет… потерпи еще немного, это боль пройдет, исчезнет, как утренний туман и останется только лучшее. Поверь, однажды все будет по-другому, ты будешь другой, я хочу сделать из тебя что-то необычайное. Позволь мне это?…" Для глины эти слова были словно бальзам, она вздохнула и решительно и твердо отбросила прочь упрямство, эгоизм, амбиции и смирилась, став такой податливой в руках Мастера: "Я потерплю сколько надо. Жаль, я только теперь поняла, что для меня главное быть в Твоих руках! И чего бы не стоил мой путь преображения я хочу пройти его до конца, но только в Твоих руках…".